Дело Ноздровской: еще одно звено в ликвидации правозащитников

18:50, 04.01.2018

Поделиться:

1410   0

Дело Ноздровской: еще одно звено в ликвидации правозащитников

Убийство правозащитницы Ирины Ноздровской стало еще одним звеном в устранении юристов и адвокатов, осведомленных о злоупотреблениях в системе МВД и ГПУ

Это может показаться странным стечением обстоятельств или чистой случайностью, но в течение последних нескольких лет после победы Революции Достоинства высококлассные специалисты – адвокаты и юристы, хорошо осведомленные о закулисье «обновленной» правоохранительной системы и теневых процессах в системе МВД и Генпрокуратуры, систематически гибнут от рук убийц.

Причем в некоторых случаях людей, названных полицией исполнителями убийств, самих находят мертвыми, но чаще преступников и вовсе не находят, списывая все на несчастные случаи и самоубийства.

Создается впечатление, что кто-то совсем не прочь, чтобы правозащитники, которые слишком много знают об изнанке работы правоохранителей, замолчали навсегда, а их количество постепенно свелось бы к минимуму.

Иначе чем объяснить тот факт, что один из убийц журналиста Вячеслава Веремия Юрий Крысин, по слухам имеющий серьезную «крышу» в системе ГПУ, получил госохрану из-за угроз его жизни, а вот правозащитница Ирина Ноздровская после таких же угроз осталась без охраны?

Она открыто заявляла о системе поборов в среде следователей и прокуроров за принятие того или иного решения по уголовным производствам, говорила о фальсификации доказательств и данных экспертиз, о сознательных вопиющих нарушениях в следственных действиях.

Из-за этого Ноздровская стала настоящей костью в горле нынешней правоохранительной системы, как и многие другие юристы и адвокаты, которые слишком много знали, и, в конце концов, пали жертвами жестокой расправы.

Сегодня не приходится говорить, что дело Ирины Ноздровской единственное в своем роде. Как, к сожалению, не приходится с полной уверенностью говорить и о том, что настоящие заказчики этого убийства будут найдены.

Тот же сценарий

Начало расследования убийства Ноздровской как две капли воды похоже на расследование убийства другого юриста – Ярослава Бабича, довольно известного в экспертных кругах человека, состоявшего в батальоне «Азов», находящимся под контролем МВД и лично министра Арсена Авакова.

Обнаженного Бабича нашли повешенным в собственной квартире в Ирпене Киевской области 26 июля 2015 года. На второй день после его смерти следователи объявили, что это было самоубийство, эту же версию активно поддерживал командир «Азова», друг Авакова и начальника Нацполиции Вадима Трояна нардеп Андрей Билецкий.

Нелепость такой версии была очевидна и семье, и коллегам погибшего: он готовился вести активную политическую жизнь, работал над законодательством о добровольческих батальонах и изменениях в Конституцию.

Только после ряда заявлений родственников Бабича полиции все же пришлось открыть уголовное дело по статье «умышленное убийство». Дело, которое следователи под чутким руководством Трояна «спустили на тормозах» не проведя элементарных следственных действий, не объяснив, к примеру, как в квартире появилась лебедка, на которой повесили Бабича, и почему на ней не было его отпечатков, если это было самоубийство.

Теперь возвращаемся к событиям 29 декабря 2017, когда пропала Ноздровская. Ее обнаженное тело с явными следами насильственной смерти обнаружили 1 января 2018-го, и практически сразу в СМИ появилась ссылка на слова главы профсоюза МВД Ильи Кивы о том, что одной из версий гибели женщины является самоубийство.

Совпадения в этих двух делах поражают: и в одном, и в другом случае обнаженные жертвы и практически молниеносные заявления правоохранителей относительно возможного самоубийства.

Но если Ноздровская была последовательным открытым критиком правоохранительной системы, то в связи с делом Бабича заговорили о нелицеприятных фактах из недалекого прошлого «Азова». Таких, например, как переправка под «крышей» МВД неучтенного боевого оружия из зоны АТО на подконтрольные территории.

Вряд ли служивший в этом батальоне юрист не знал о такого рода деятельности и других не слишком законных фактах работы подконтрольного Авакову «Азова».

Самое интересное, что на этом батальоне все и зациклилось: большинство свидетелей по этому делу были членами «Азова». Бывшие соратники Бабича – Троян и Билецкий старательно сводили дело на «нет». А рупор Авакова Антон Геращенко с пеной у рта доказывал, что это самоубийство и нечего тут расследовать.

В то же время пытавшийся заняться этим делом адвокат Анатолий Башловка публично заявил о поступавших ему угрозах со стороны полиции, из-за чего он вынужден был отказаться от собственного расследования гибели Бабича.

Слишком много знали

В общую картину всего происходящего вписываются и другие случаи жестокой расправы с юристами и адвокатами, которые слишком хорошо знали правоохранительную систему изнутри. Причем расправа была настолько показательной, что полиции не оставалось шансов списать все на самоубийство.

19 января 2015 года в Харькове возле своего дома был расстрелян адвокат Александр Грузков, выходец из системы МВД, имевший известных и влиятельных друзей в правоохранительной системе.

Экс-следователь Грузков, уволившийся из органов после подозрения в вымогательстве и незаконном хранении боеприпасов, со средины 90-х работал юристом, а потом занялся адвокатской деятельностью.

При желании этот человек мог бы много рассказать о бывших и нынешних высокопоставленных чиновниках прокуратуры и следственных органов Харькова и области. Но получил несколько пуль в спину и контрольный выстрел в голову.

Полиция пыталась как-то связать это убийство с возможной бизнес-деятельностью Грузкова, но его коллеги категорично заявляли, что основной его деятельностью была именно юридическая практика.

А чуть более года спустя, 15 марта 2016-го, в своей харьковской квартире был обнаружен адвокат Виктор Лойко, специализировавшийся на ведении уголовных дел и отлично знавший, как работает правоохранительная система. В свое время он даже представлял интересы высокопоставленных чиновников МВД в громком процессе об организованной правоохранителями широкомасштабной наркоторговле.

Противоречия в расследовании с его убийством начались практически сразу же. К примеру, по сообщению прокуратуры Харьковской области, на теле убитого не было никаких повреждений, и чтобы понять, как его убили, собирались провести экспертизу.

Однако по версии, которую озвучивали в полиции, адвоката задушили. На шее человека, которого душат, неизменно остаются явственные следы. Почему в деле они появились уже постфактум, так никто и не объяснил.

Как и не объяснили причины смерти человека, которого в полиции назвали одним из убийц – его труп без каких либо признаков насильственной смерти, если верить полицейским протоколам, обнаружили в Одессе. А основанием того, что это именно он убил Лойко, стала найденная у него часть украденных в квартире адвоката ценностей.

Впрочем, полиция нашла и другого человека, которого назвала соучастником убийства, успешно закрыв это запутанное дело.

Бизнес и ничего личного

Анализируя убийства адвокатов и юристов последних лет, было бы неправильно утверждать, что с пути «убирают» только тех, кто исключительно хорошо осведомлен об изнанке правоохранительной системы. Нередко «под раздачу» попадают специалисты, затронувшие интересы влиятельных людей на стыке полиция/бизнес.

К примеру, 27 февраля 2015 года бесследно исчез Александр Петренко, работавший юристом на Житомирской кондитерской фабрике «ЖЛ». Исчез ровно за полгода до того, как предприятие подверглось рейдерскому захвату.

По словам владельца «ЖЛ» Игоря Бойко, пропавший юрист владел информацией о предстоящем захвате фабрики, а также об основных заказчиках этого захвата – нардепе от «Народного фронта» Сергее Пашинском, которого прикрывали министр внутренних дел Арсен Аваков и министр юстиции Павел Петренко.

Юрист мог сорвать рейдерскую операцию и представлял серьезную угрозу заказчикам. После серии прямых угроз и требований передать документы и печати предприятия третьим лицам, Александр Петренко исчез.

По неофициальной информации к этому причастен подручный Пашинского, криминальный авторитет Саша Кот, который за удачное решение проблемы получил долю в уставном капитале фабрики, а его любовницу назначили заместителем директора захваченного предприятия.

На сегодняшний день все указывает на то, что юриста Александра Петренко нет в живых. Но полиция не проводит никаких следственных действий относительно его розыска – слишком тесно это исчезновение переплетается с интересами вышестоящего начальства.

Похожая ситуация имела место в том же 2015 году в Киеве. Тогда произошло сразу несколько нападений на юристов компании Caparol и членов их семей: одного сотрудника компании пытались зарезать на столичной Оболони, жену другого избили битой.

Одной из версий происходящего называли попытку отнять бизнес у директора прибыльной компании, которая являлась крупнейшим производителем красок, штукатурок, систем утепления фасадов, материалов для ремонта железобетона и мостов.

В перечне заказчиков Caparol были, к примеру, НСК «Олимпийский», «Донбасс Арена», Софиевский собор в Киеве, Верховная Рада, Донецкий театр и Успенский собор Киево-Печерской Лавры.

Намеки на то, что бизнесом стоит поделиться, начались, как обычно это бывает в таких делах, с давления на юристов компании, а окончились расстрелом директора Caparol Павла Зможного возле его дома под Киевом. Естественно, полиция в очередной раз развела руками.

Впрочем, давление на юристов и странные обстоятельства их смерти даже не всегда становятся предметом уголовного расследования. Один из самых последних примеров – внезапная скоропостижная смерть юриста Александра Джуса, которого в начале сентября 2017 года нашли мертвым в его ивано-франковской квартире.

Это случилось как раз после того, как он выиграл процесс у ахметовского «Киевэнерго», отсудив в пользу потребителей 200 тыс. гривен переплаты за тепло. Более того, юрист вел последовательную политику просвещения потребителей – как не платить больше за коммунальные услуги.

В своем блоге Джус, в частности, писал: «На месте короля – президент, олигархи есть феодалы, которые либо имеют наделы, например, довоенный Донбасс или Днепропетровск, либо монопольно владеют целыми секторами легальной или теневой экономики».

Поднимал он и проблему частных армий олигархов под видом создания добробатов.

«Слабостью и малочисленностью регулярных войск Украины олигархи воспользовались в своих интересах, под видом патриотизма и защиты государственных интересов сформировав ряд батальонов. Формально эти батальоны подчинены Министерству обороны или Министерству внутренних дел, но по факту они используются олигархами в своих интересах».

Полицию ничуть не смутили ряд странных совпадений в смерти Джуса. Вывод – он умер от инсульта. Возможно, перед этим ударился головой. А знакомые юриста утверждали, что перед смертью, вполне вероятно, на него было совершено нападение, после которого он дошел до квартиры и умер в результате серьезной черепно-мозговой травмы.

Все это до боли напоминает старые сценарии ликвидации правозащитников во времена Януковича. К примеру, один из резонансных случаев убийства в Переяслав-Хмельницком в феврале 2013 года юриста и правозащитника Виталия Билыка.

Ему неоднократно угрожали из-за его помощи в земельных войнах между селянами и высокопоставленными рейдерами, а накануне своей гибели Билык планировал опубликовать информацию о коррупции чиновников в Киевской области.

В результате его тело нашли в туалете на школьном дворе. Вердикт прокуратуры – упал, подавился и умер. Хотя на приложенных к делу фото видно, что на лице погибшего нет живого места, а пол и стены туалета были буквально залиты кровью.

Все вышеприведенные события, которые ложатся в единую логическую цепочку, к сожалению, не дают повода верить в то, что расследование в отношении убийства Ирины Ноздровской будет эффективным и, самое главное, непредвзятым.

Ведь расследованием этого дела руководит глава Нацполиции Киевской области Дмитрий Ценов. Человек, который всю жизнь проработал в системе МВД и который в 2016 году вместе с главой Нацполиции Вадимом Трояном стал фигурантом расследования Специализированной антикоррупционной прокуратуры и НАБУ об организации коррупционных схем в полиции. Речь шла о формировании цепочки денежных поборов от нижних полицейских чинов к высшим и связанными с этим кадровыми назначениями нужных людей.

Сможет ли такой человек объективно расследовать убийство правозащитницы Ноздровской, которая обвиняла правоохранительную систему в произволе и коррупции, – решайте сами.

Петр Сорока